Мировое соглашение не препятствует возмещению судебных издержек, понесенных уже после его утверждения

Автор: Диана Полетаева

Один из экспертов «АГ» заметил, что позиция Верховного Суда сводится к толкованию разъяснений Пленума В С РФ о возмещении процессуальных издержек, которое было проигнорировано судами нижестоящих инстанций. Другая обратила внимание на указание ВС о том, что определяющим моментом должно являться не поведение должника, а процессуальная добросовестность взыскателя, чьи действия порой нерациональны. Третий считает: Суд справедливо отметил, что несмотря на наличие мирового соглашения должник не является проигравшей стороной.

Верховный Суд вынес Определение по делу № 73-КГ24−1-К, в котором прояснил нюансы возмещения судебных расходов, понесенных при рассмотрении спорного вопроса, возникшего после утверждения сторонами мирового соглашения.

15 февраля 2016 г. суд утвердил мировое соглашение между ПАО «БайкалБанк» и Петром Нестеровым о выплате задолженности по кредитному договору исходя из согласованного графика погашения. Спустя несколько лет банк передал по договору цессии право требования задолженности по кредитному договору обществу «Нэйва».

В начале 2022 г. суд оставил без удовлетворения заявление «Нэйвы» о восстановлении пропущенного срока предъявления исполнительного листа к исполнению и удовлетворил его заявление о процессуальном правопреемстве и выдаче дубликата исполлиста. Суд произвел изменение взыскателя с банка на общество «Нэйва» в той части, в которой определение от 15 февраля 2016 г. не было исполнено. Впоследствии апелляционный суд отменил определение нижестоящего суда, таким образом, заявление «Нэйвы» о процессуальном правопреемстве, восстановлении пропущенного срока предъявления исполлиста к исполнению и выдаче его дубликата было оставлено без удовлетворения.

Далее Петр Нестеров обратился в суд с заявлением о возмещении судебных расходов, понесенных в связи с рассмотрением заявления «Нэйвы»: на оплату услуг представителя в размере 23 тыс. руб., транспортных расходов — 9,9 тыс. руб. и расходов на оформление доверенности — 1,7 тыс. руб. Суд удовлетворил заявление частично, взыскав с общества 15 тыс. руб. на оплату услуг представителя в 15 тыс. руб. и транспортные расходы в размере 9,9 тыс. руб.

Однако апелляция отменила это решение и отказала в удовлетворении требований Петра Нестерова. Апелляционный суд счел, что условия мирового соглашения были приняты не в пользу Петра Нестерова, добровольно не исполнившего судебное определение об утверждении такого соглашения, поэтому его расходы на представителя не могут быть взысканы в качестве судебных расходов. Он указал, что эти судебные издержки относятся на заявителя как на должника, проигравшего спор по существу, вне зависимости от результатов обжалования им определения о процессуальном правопреемстве. А возмещение судебных расходов осуществляется только той стороне, в пользу которой вынесено судебное решение, и в соответствии с тем судебным актом, которым спор разрешен по существу. Критерием для присуждения таких расходов при вынесении решения является вывод суда о правомерности или неправомерности требования истца. В свою очередь кассация поддержала выводы апелляции.

После изучения кассационной жалобы Петра Нестерова Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда отметила: в этом деле апелляционный суд счел, что кассатор не исполнил условия мирового соглашения, утвержденного судом не в его пользу. Право сторон окончить дело мировым соглашением и процедура его утверждения судом на момент разрешения соответствующего вопроса между банком и Нестеровым были регламентированы ст. 39 и 173 ГПК РФ (в редакции от 30 декабря 2015 г.). Заключение мирового соглашения, соглашения о примирении обусловлено взаимными уступками сторон, поэтому прекращение производства по делу ввиду этого обстоятельства само по себе не свидетельствует о принятии судебного акта в пользу одной из сторон спора. Соответственно, судебные издержки, понесенные сторонами в ходе рассмотрения дела до заключения ими мирового соглашения, соглашения о примирении, относятся на них и не подлежат распределению. Значит, утверждение судом мирового соглашения само по себе не свидетельствует о том, что Петр Нестеров является проигравшей стороной.

Как пояснил ВС, из определения суда первой инстанции усматривается, что мировое соглашение не содержит условий о распределении судебных расходов между сторонами. Кроме того, судебные издержки были понесены в связи с разрешением спорного вопроса, возникшего после утверждения мирового соглашения. Соответственно, довод апелляции об утвержденном судом мировом соглашении не соответствует закону и разъяснениям Постановления Пленума В С РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела». Апелляция также сослалась на то, что право на возмещение судебных расходов, понесенных на стадии исполнения итогового судебного акта, предоставлено взыскателю. Однако судебные издержки, понесенные взыскателем при рассмотрении заявлений должника об отсрочке, рассрочке исполнения решения суда, об изменении способа и порядка его исполнения, возмещаются должником как исключение из общего правила. В связи с этим апелляцией не приведено оснований для отступления от общего принципа распределения судебных расходов в пользу стороны, выигравшей возникший спор.

«Иное означало бы, что после вынесения решения по делу должник как проигравшая сторона должен был бы нести судебные расходы за любые предъявляемые к нему взыскателем требования, в том числе и за явно необоснованные, и возмещать судебные расходы взыскателя, предъявившего неосновательные требования. Злоупотребление взыскателем процессуальными правами путем подачи в ходе исполнения судебного решения необоснованных заявлений может служить основанием для присуждения судебных расходов должнику», — пояснил Суд.

Он также заметил: отказывая «Нэйве» в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве, восстановлении пропущенного срока предъявления исполнительного листа к исполнению и выдаче его дубликата, апелляция привела соответствующие мотивы. Нельзя признать правильным отказ апелляционной и кассационной инстанций в удовлетворении заявления Петра Нестерова о возмещении судебных расходов без надлежащего исследования и оценки действий «Нэйвы», изложенных в вышеуказанном апелляционном определении, на предмет их соответствия требованиям закона о добросовестном использовании процессуальных прав. В связи с этим ВС отменил определения апелляции и кассации, вернув дело на новое апелляционное рассмотрение.

Управляющий партнер IM Legal Мансур Ахматов отметил, что позиция Верховного Суда сводится к толкованию Постановления Пленума В С РФ от 21 января 2016 г. № 1, которое было проигнорировано судами нижестоящих инстанций. «С одной стороны, действующее законодательство устанавливает следующую правовую конструкцию при распределении судебных расходов в ходе заключения мирового соглашения: его заключение само по себе не свидетельствует о принятии судебного акта в пользу одной из сторон спора, следовательно, судебные издержки, понесенные сторонами в ходе рассмотрения дела до заключения ими мирового соглашении, соглашения о примирении, относятся на них и распределению не подлежат. Однако ч. 2 ст. 101 ГПК РФ установлена обязанность сторон при заключении мирового соглашения предусмотреть порядок распределения судебных расходов, в том числе оплату услуг представителей», — напомнил он.

При заключении мирового соглашения, пояснил эксперт, стороны должны ясно и недвусмысленно сформулировать все его условия и принять на себя последствия совершения или несовершения такого рода процессуальных действий, что отмечено в Определении К С РФ от 17 июля 2018 г. № 1828-О. «Заключение мирового соглашения прекращает производство по делу, что препятствует повторному обращению в суд по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям. Это условие направлено на пресечение рассмотрения судами тождественных требований, между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям», — добавил Мансур Ахматов.

С другой стороны, заметил он, действия цессионария не могут быть оценены как добросовестные. «Обращение с заявлением о восстановлении срока предъявления исполнительного листа, получения его дубликата, который, видимо, не предъявлялся к исполнению, спустя все допустимые сроки исковой давности, говорит о том, что сторона явно злоупотребляет своими процессуальными правами. При этом данная сторона поступает сознательно и добровольно, действуя с учетом распределения экономических рисков своей деятельности. Указанные обстоятельства также подпадают под положения Постановления Пленума В С РФ № 1, которым установлено, что лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами, иначе суд вправе отнести судебные издержки на лицо, злоупотребившее своими процессуальными правами и не выполнившее своих процессуальных обязанностей», — полагает Мансур Ахматов.

Советник управляющего партнера АБ «Казаков и партнёры» Диана Полетаева отметила, что в этом деле ВС РФ указал на ошибочность подхода нижестоящих судов, согласно которому судебные издержки относятся на должника, проигравшего спор и в дальнейшем не исполнившего мировое соглашение, в связи с чем не может быть удовлетворено его заявление о возмещении судебных издержек по новому этапу процесса, инициированному оппонентом. «Дело было осложнено уходом в банкротство первоначального кредитора и уступкой права требования к должнику-гражданину новому кредитору, предпринявшему собственную попытку взыскать задолженность с нарушившего мировое соглашение должника. Однако попытка подтвердить процессуальное правопреемство и получить дубликат исполнительного листа была предпринята уже за пределами срока предъявления исполнительного листа к исполнению», — заметила она.

Эксперт обратила внимание на указание ВС о том, что определяющим моментом должно являться не поведение должника, а процессуальная добросовестность взыскателя, чьи действия порой нерациональны. «К примеру, они могут содержать элементы схем по „оживлению“ процессуальных сроков и иных манипуляций, граничащих со злоупотреблением правом. Верховный Суд в очередной раз напомнил, что утверждение судом мирового соглашения само по себе не свидетельствует о том, что ответчик является проигравшей стороной, поскольку к „миру“ приходят обе стороны. И обе стороны должны быть готовы разделить финансовое бремя судебных издержек. Также В С указал на недопустимость ситуации, когда злоупотребление процессуальными правами может служить основанием для возложения бремени расходов на другую сторону. Баланс интересов и поведение сторон должны оцениваться на каждом процессуальном этапе, а не только на этапе рассмотрения спора по существу — с последующей экстраполяцией выводов на более поздние этапы процесса», — полагает Диана Полетаева.

Она добавила, что разъяснения ВС служат общей превенцией безнаказанного рискового поведения взыскателя, означающего на практике не только повышенную нагрузку на суды, но и попытку переноса издержек на другую сторону процесса: «Подход Суда может стимулировать более ответственное процессуальное поведение взыскателя и предварительный расчет подобных (неявных) рисков на вторичном долговом рынке».

Управляющий партнер экспертной компании «АльфаПро» Антон Солощенко полагает, что определение достаточно четко показывает позицию ВС РФ, что право лица на взыскание судебных расходов в случае неправомерности заявленных требований должно быть реализовано в любом случае. «Это, на мой взгляд, противоречит позиции КС РФ, которая совсем недавно была отражена в Определении № 556-О от 12 марта 2024 г. Аналогичная позиция была отражена в Постановлении Пленума В С РФ от 21 января 2016 г. № 1: если требование не несло материально-правового характера, то издержки, понесенные в связи с рассмотрением указанных категорий дел, относятся на лиц, участвующих в деле, которые их понесли, и не подлежат распределению по правилам гл. 7 ГПК РФ, гл. 10 КАС РФ, гл. 9 АПК РФ», — указал он.

Однако в рассматриваемом деле, заметил эксперт, ВС придерживался позиции, что по аналогии с материально-правовым по своей природе сроком исковой давности процессуальные сроки являются неотъемлемой частью средств реализации права на судебную защиту, а также процессуальной формы защиты гражданских прав в целом. «Соответственно, спор о восстановлении срока — это самостоятельный процесс, в котором проигравшая сторона (должник) не должна нести расходы за неправомерные требования, эта позиция более верная. Более того, ВС РФ справедливо отметил, что несмотря на наличие мирового соглашения должник не является проигравшей стороной: его добросовестность не оспаривалась, а действия соответствовали процессуальному законодательству. Надеюсь, что данная позиция найдет отражение в решениях нижестоящих судов», — выразил надежду Антон Солощенко.