Специалистами Адвокатского бюро Еленой Муратовой и Дианой Полетаевой была сформирована и успешно защищена в суде позиция о правилах толкования и применения положений п. 2.1. ст. 48 ФЗ «Об акционерных обществах».
Дело представляет особый интерес для практикующих юристов в связи с тем, что до сих пор какой-либо устойчивой судебной практики по вопросу не имеется, как и официальных разъяснений правоприменителя.
Истец обратился в суд с требованием обязать непубличное акционерное общество, входящее в структуру крупнейшего газового монополиста, выкупить акции в порядке ст. 75 ФЗ «Об акционерных обществах» — в связи с внесением в устав изменений, состоявших в переносе вопроса об утверждении годового отчета, годовой бухгалтерской (финансовой) отчетности общества из компетенции общего собрания акционеров в компетенцию совета директоров. Решение о переносе принималось общим собранием акционеров большинством в 85%.
Опираясь на позицию, подготовленную специалистами Высшей Школы Экономики, наш процессуальный оппонент доказывал, что решение общего собрания акционеров было принято в соответствии с требованиями ФЗ «Об акционерных обществах», поскольку требование п. 2.1 ст. 48 ФЗ «Об акционерных обществах» не должно применяться к тем случаям, когда компетенция определена в Федеральном законе диспозитивной нормой (подп. 6, 8, 11, 19.1 п. 1. ст. 48). И что в подобных случаях достаточно голосования квалифицированным большинством голосов.
Специалистами Бюро были сформированы и представлены суду следующие тезисы:
1) Если следовать логике оппонента, более важные вопросы: избрание единоличного исполнительного органа, увеличение уставного капитала (в потенциальной возможностью «размытия» пакета миноритариев), утверждение годового отчета, годовой бухгалтерской (финансовой) отчетности общества — могут переноситься из компетенции общего собрания акционеров в компетенцию совета директоров большинством в ¾ голосов.
То есть мажоритарий, обладающий достаточным корпоративным контролем, может решать подобные вопросы сам, игнорируя мнение миноритариев.
При этом, в той же логике, «единогласно» должны приниматься решения о переносе в компетенцию совета директоров таких вопросов, как утверждение аудитора общества, определение порядка ведения общего собрания акционеров; избрание членов счетной комиссии и досрочное прекращение их полномочий. То есть вопросы меньшей важности с позиции сохранения корпоративного контроля.
Мы особо обратили внимание суда, что предложенный истцом подход создаёт недопустимый дисбаланс интересов сторон и явно не закладывался законодателем как верный, ведь вся реформа корпоративного права строилась на поиске баланса интересов участников корпорации, включая миноритариев. Тем более — в непубличном обществе, где группа держателей акций не так широка, как в публичном, и баланс интересов нужно соблюдать особо.
2) По мысли законодателя конфигурацию расстановки сил в таких важных вопросах, как избрание единоличного исполнительного органа, увеличение уставного капитала, утверждение годового отчета, годовой бухгалтерской (финансовой) отчетности общества, можно менять, но менять исключительно «единогласно», поскольку это изменит тот корпоративный договор, который формально существовал (или подразумевался) между акционерами, когда они создавали общество или приобретали его акции.
3) Никаких разъяснений для «диспозитивных» подпунктов п. 1 ст. 48 ФЗ «Об акционерных обществах» — о том, что для них не применяется порядок голосования по правилам п. 2.1. ст. 48 ФЗ об АО — законодатель не сделал.
Потому п. 1 и п. 2.1. ст. 48 ФЗ «Об акционерных обществах» мы предложили толковать исходя из принципа соблюдения баланса интересов акционеров компании.
4) Поскольку голосование по вопросу о переносе одного из полномочий общего собрания акционеров в компетенцию совета директоров общества не было «единогласным» (п. 2.1. ст. 48 ФЗ «Об акционерных обществах») — соответствующее решение общего собрания акционеров, на котором основаны требования истца, является заведомо недействительным (ничтожным) применительно к п. 10 ст. 49 ФЗ «Об акционерных обществах».
5) Если решение об изменении устава общества ничтожно, устав продолжал действовать в прежней редакции (что и имело место в действительности), права и интересы акционера не были нарушены. Оснований для удовлетворения иска о выкупе акций в порядке ст. 57 ФЗ «Об акционерных обществах» не имелось. А попытка убедить суд в обратном без истинного нарушения прав — выход за рамки добросовестного поведения, настоятельно рекомендуемого законодателем в ст. 10 ГК РФ.
Сославшись также на п. 106 Постановления Пленума Верховного