Ответственность бенефициаров бизнеса и членов их семей: обзор практики

Автор: Дмитрий Шевченко

Число заявлений о привлечении к «субсидиарке» с каждым городом растет. Еще в 2016 году их было около 2500, а по итогам 2021 суды рассмотрели более 6800 таких заявлений — и удовлетворили 46% из них. Для сравнения: в 2020 году в суды поступило порядка 6600 заявлений о привлечении к «субсидиарке», но удовлетворено было только каждое третье (35%).

Долгожданный инструмент для борьбы с кредиторами

Хотя статистика не в пользу привлекаемых к субсидиарке, для них есть и хорошие новости.

Так, до конца 2021-го у них не было возможности оспаривать результаты обособленных споров в банкротстве — кроме того, который непосредственно касается их ответственности. Но Конституционный суд решил, что это неправильно: в своем ноябрьском постановлении № 49-П судьи наконец разъяснили, что руководители и бенефициары бизнеса могут предпринимать действия для снижения размера потенциальной субсидиарной ответственности. Например, обжаловать действия управляющего или оспаривать включение отдельных требований в реестр. «Иными словами, „контролеры“ получили возможность мешать увеличению требований к должнику и привлекать к ответственности за ненаполнение конкурсной массы, что в итоге скажется на размере субсидиарной ответственности», — объясняет Артем Антонов, старший юрист Ю Ф Кульков, Колотилов и партнеры .

Этот инструмент может стать серьезным подспорьем как для снижения размера субсидиарной ответственности и демонстрации своей добросовестности в рамках дела о банкротстве, так и инструментом для злоупотребления правом и затягивания рассмотрения дела о банкротстве.

Артем Антонов

Момент появления процессуальных прав привязан к подаче заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Поэтому заявления об оспаривании от контролирующих должника лиц (КДЛ) могут поступать в суд существенно позднее истечения всех сроков обжалования определений о включении в реестр. А поскольку КС в своем определении никак не обозначил срок, в который можно подавать жалобу, судам пришлось определять ее самостоятельно.

Так, А С Московского округа в деле № А41−24 291/2016 указал на необходимость восстановления срока контролирующему лицу — несмотря на то, что прошло почти пять лет с момента вынесения определения о включении кредитора в реестр. В другом деле АС Восточно-Сибирского округа восстановил срок на обжалование акта, вступившего в силу больше двух лет назад (№ А10−7961/2018).

Банкирам стало проще

В 2021 году появился целый ряд судебных актов, где распределялась ответственность в делах о банкротстве банков. Как «первопроходца», юрист А Б Казаков и партнёры Дмитрий Шевченко выделяет спор о субсидиарке в деле о несостоятельности ПАО АКБ «Балтика». В нем ВС сделал вывод: судам необходимо исходить из того, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены только те топ-менеджеры, чьи действия непосредственно привели к банкротству банка.

Определение дало начало череде пересмотров судебных актов о привлечении контролирующих банки лиц на уровне ВС, отмечает Шевченко. Так, были рассмотрены жалобы КДЛ в делах АО «Гринфилдбанк» (№ А40−208 852/2015) и банка «Балтика» (№ А40−252 160/2015) — и в них ВС также распределил ответственность в зависимости от действий и решений конкретного менеджера.

«Суды исходят из того, что если топ-менеджеры при подписании сделок действовали в рамках своих трудовых функций и руководствовались предписаниями профильных служб, то нет оснований привлекать их к субсидиарке», — объясняет старший партнер К А Юков и Партнеры Марк Каретин.

Корпоративный конфликт нельзя решить субсидиаркой

Конфликтующие между собой бизнес-партнеры пробовали использовать субсидиарку как инструмент борьбы. ВС закрыл такую возможность в сентябре 2020-го. В деле № А23−6235/2015 экономколлегия указала: требование о привлечении к субсидиарной ответственности принадлежит только независимым от должника кредиторам. Суд пришел к выводу, что конкурирующие бенефициары не лишены возможности защитить свои права при помощи корпоративного законодательства.

Если один из бенефициаров хочет привлечь бывшего партнера к субсидиарной ответственности, это должно расцениваться как попытка компенсировать последствия своих неудачных действий по вхождению в капитал должника и инвестированию в его бизнес, что не подпадает под существо нарушения прав обычного кредитора.

Айжан Мухамбетова, юрист банкротной практики Ю Ф Лемчик, Крупский и Партнеры

ВС подтвердил эту позицию в апреле 2022-го в определении по делу № А40−41 691/2019. В нем судьи указали на недопустимость привлечения к субсидиарной ответственности для разрешения корпоративного конфликта по выплате дивидендов.

Небольшая помощь от моратория

Еще предпринимателям нужно обратить внимание на новый банкротный мораторий, начавшийся 1 апреля. Он теперь распространяется практически на все компании, ИП и граждан, а еще вводит ограничения для привлечения к субсидиарной ответственности. Так, с руководителей снимают обязанность подать на банкротство, если у них есть признаки несостоятельности. А значит, не будет и наказаний за такую неподачу — руководителей и бенефициаров не будут привлекать к субсидиарной ответственности, если в итоге бизнес все-таки обанкротится.

Иной подход применяется, если основания для подачи заявления самим банкротом имели место до начала действия моратория. Например, есть основания полагать, что заявление о банкротстве надо было подавать, скажем, два года назад. Тогда может быть недостаточно сослаться на то, что причиной неисполнения обязательств послужили санкции и изменение регулирования, объясняет Александра Улезко, руководитель группы по банкротству А Б Качкин и Партнеры .

Субсидиарка для детей и наследников

Кредиторы сохраняют возможность привлечения к субсидиарной ответственности супругов и детей бенефициаров. Сам по себе факт семейных отношений с КДЛ не может стать основанием привлечения к ответственности за соучастие в доведении до банкротства, отмечает Каретин. Но если будет доказана согласованность действий членов семьи, направленных на вывод активов общества, их все-таки могут заставить отвечать по долгам компании.

Два основных решения об ответственности родственников и наследников были вынесены в декабре 2019-го. Первое — дело ООО «Альянс». Жена гендиректора занимала значительные должности в компаниях, через которые выводились деньги должника. Налоговая просила привлечь к ответственности не только ее и мужа, но и детей. Они получили в подарок восемь объектов недвижимости и две машины. ВС выделил в обособленный спор требования к сыновьям и направил на пересмотр, а в конце октября 2020 года АСГМ решил привлечь к «субсидиарке» детей. Это был первый случай в судебной практике (№ А40−131 425/2016).

Второе значимое дело — о банкротстве ООО «Амурский продукт». Верховный суд в декабре 2019-го указал, что долг по «субсидиарке» переходит к наследникам в пределах наследственной массы (№ А04−7886/2016).

С тех пор ВС не рассмотрел ни одного дела, касающегося ответственности родственников предпринимателей.

Уголовная ответственность: немного изменений

Собственникам бизнеса или управленцам нужно помнить и о потенциальных уголовных рисках. Так, летом 2021-го законодатель внес изменения в ст. 195 УК о неправомерных действиях при банкротстве и ст. 196 УК о преднамеренном банкротстве. Из статей Уголовного кодекса убрали указание на то, что ответственность могут понести только «специальные субъекты». Теперь по этим статьям можно привлекать и бенефициаров бизнеса, которые остаются «в тени».

Партнер А Б Казаков и партнёры Ирина Щербакова напоминает, что до этих поправок ст. 196 УК фактически была «мёртвой», по ней почти не выносились приговоры. Статистика Суддепа за 2021-й это подтверждает: всего восемь осужденных по трем частям 195-й и 22 — по 196-й. Поскольку поправки в УК вступили в силу только в 1 июля 2021-го и не имели обратной силы, есть вероятность, что статью начнут использовать более активно, но статистика пока этого не подтверждает.