Подходы к применению indemnity в практике английских и российских судов

Автор: Любовь Степанова

Indemnity в английском праве

Под indemnity понимается обязательство одной стороны выплатить другой стороне денежные средства в случае наступления определенных событий2. В английском праве между убытками и indemnity имеется различие, которое можно проиллюстрировать на примере дела Whittington v Seale-Hayne.

Мистер Whittington занимался разведением домашней птицы и заключил с Seale-Hayne договор аренды фермы, получив от арендодателя заверение в том, что помещения находятся в хорошем состоянии и соответствуют санитарным нормам. Однако в ходе эксплуатации фермы выяснилось, что вода из водопровода не соответствует сани- тарным нормам, и это привело к гибели птиц. Ми- стер Whittington потребовал расторгнуть договор и возместить ему финансовые потери в виде вы- плаченной арендной платы; стоимости ремонта, выполненного в соответствии с распоряжением властей; стоимости птицы; а также упущенную выгоду и медицинские расходы.

Высокий суд взыскал с ответчика арендные платежи и сумму ремонта в качестве indemnity, по- становив, что возмещение потерь взыскивается независимо от убытков и направлено на восстановление прежнего положения сторон договора. Суд также указал, что убытки могли быть взысканы в случае умышленного введения стороны договора в заблуждение. То есть обязанность по возмещению потерь, понесенных истцом, была возложена на ответчика.

Таким образом, получается, что возмещение убытков предусмотрено за нарушение условий до- говора, а возмещение потерь поставлено в зависимость от наступления каких-либо обстоятельств.

Indemnity является своего рода страховкой от возможных потерь, которые лицо может понести вследствие обстоятельств, обычно находящихся под контролем стороны, обязующейся компенсировать таковые. Обязательство не зависит от обязанности возместить убытки и в случае нарушения условий договора будет являться механизмом перераспределения рисков.

В английском праве indemnity могут быть как договорными, так и внедоговорными. В случае indemnity у стороны отсутствует обязанность доказывать вину противоположной стороны. В английском праве сформировалась практика, согласно которой оговорка об indemnity должна быть ясной, недвусмысленной и не допускающей двоякого толкования. Размер возмещения может не ограничиваться условиями договора, но имеющееся ограничение должно быть четко прописано в соглашении. Например, в деле WesternGeco Ltd v ATP OIl & GFs (UK) Ltd Aikens J пункт 19 заключенного сторонами контракта предусматривал ответственность подрядчика за ущерб, причиненный его халатностью третьим лицам, а пункт 19.8 — обязанность возмещения компанией потерь подрядчику в случае превышения ответственности по настоящему контракту совокупной суммы платежей, которую он получил бы по контракту. В данном случае подрядчик (WesternGeco) по неосторожности повредил имущество третьей стороны (Total E&P UK Plc). Указанная компания предъявила ему иск. Сумма, которую она требовала, превышала сумму, полученную подрядчиком по контракту. Суд решил, что подрядчик не может требовать от компании сумму, превышающую его поступления по контракту, в рамках возмещения потерь, предусмотренного п. 19.8.

Понятие «ответственность по настоящему контракту» было истолковано как означающее только ответственность сторон контракта друг перед другом, а не перед третьей стороной. Таким образом, предполагаемое ограничение было бы действительным, если бы в пункте имелась прямая формулировка — «ответственность по настоящему контракту перед компанией или перед третьими лицами».
При ясно сформулированном размере возмещения суд в любом случае взыскивает полную сумму потерь в соответствии с условиями договора, что иллюстрирует основополагающий принцип английского права — свободу договора, например, как в деле E. Scott (Plant Hire) Ltd v British Waterways Board (1982).

Критерии применения ст. 406.1 ГК РФ

В Постановлении Пленума ВСР Ф от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» (далее — Постановление Пленума ВСРФ № 7) дано соответствующее разъяснение по поводу применения ст. 406.1 ГК РФ. В пункте 15 этого Постановления говорится, что в отличие от возмещения убытков по правилам ст. 15 и 393 ГК РФ возмещение потерь по правилам ст. 406.1 ГКРФ осуществляется независимо от наличия нарушения обязательств, а соответствующей стороной и от причинной связи между поведением этой стороны и подлежащими возмещению потерями, вызванными наступлением определенных сторонами обстоятельств.

По смыслу ст. 406.1 ГК РФ возмещение потерь допускается, если будет доказано, что они уже понесены или неизбежно будут понесены в будущем. При этом сторона, требующая выплаты соответствующего возмещения, должна доказать наличие причинной связи между наступлением соответствующего обстоятельства и ее потерями.
Стороны вправе установить, в частности, такой порядок определения размера потерь, по которому одна из сторон возмещает другой понесенные ею потери, вызванные соответствующими обстоятельствами, полностью либо частично.

Если сторона, в пользу которой должно быть осуществлено возмещение потерь, недобросовестно содействовала наступлению обстоятельства, на случай которого предусмотрено такое возмещение в целях применения ст. 406.1 ГК РФ, считается, что данное обстоятельство не наступило (п. 4 ст. 1, п. 2 ст. 10 ГК РФ).
Согласно п. 17 Постановления Пленума В С РФ № 7, применяя положения ст. 406.1 ГК РФ, следует учитывать, что соглашение о возмещении потерь должно быть явным и недвусмысленным. По смыслу ст. 431 ГК РФ в случае неясности того, что устанавливает соглашение сторон (возмещение потерь или условия ответственности за неисполнение обязательства) положения ст. 406.1 ГК РФ применению не подлежат.

Дело «АвтоТрансМарин»

В недавнем Определении СКЭС ВС РФ от 14.11.2023 № 305-ЭС23−11 168 был установлен ряд дополнительных критериев применения ст. 406.1 ГК РФ к правоотношениям сторон. В рамках рассмотренного дела истцы ООО «АвтоТрансМарин» и ИП Дарижапов Э. Н. обратились к ООО «Сбербанк Лизинг» с иском о взыскании долга по результатам соотнесения встречных предоставлений по договорам лизинга и процентов за пользование чужими денежными средствами в порядке ст. 395 Г КРФ по день фактического исполнения обязательства.

Судами установлено, что между ООО «Сбербанк Лизинг» (лизингодателем) и ООО «АвтоТрансМарин» (лизингополучателем) заключены договоры лизинга. В соответствии с п. 1.1 договоров лизинга к отношениям сторон применяются Правила предоставления имущества в лизинг, соблюдение которых является неотъемлемой частью договора и которые опубликованы на официальном сайте общества «Сбербанк Лизинг». Согласованными между сторонами графиками платежей предусмотрено внесение аванса, а также периодических ежемесячных платежей.

В связи с ненадлежащим исполнением лизингополучателем обязательств по перечислению лизинговых платежей лизингодатель в одностороннем порядке отказался от исполнения договоров, письменно уведомив лизингополучателя об их расторжении. Предметы лизинга изъяты лизингодателем по актам и реализованы на публичных торгах. Лизингополучателем оплачены лизинговые платежи по договору.

Правила лизинга предусматривают, что в случае возврата / изъятия и продажи предмета лизинга лизингодателем стороны могут определить сальдо встречных обязательств или установить иные последствия расторжения договора лизинга, в частности путем заключения отдельного соглашения. Для сальдирования применяется сумма закрытия сделки. Сальдо встречных обязательств равно разнице между фактически исполненными денежными обязательствами лизингополучателя, включая сумму, полученную от реализации предмета лизинга, с одной стороны, и затратами и денежными правами лизингодателя с другой стороны.

Правила устанавливают следующий алгоритм расчета сальдо:

• в расчет предоставления лизингодателя включаютсязадолженностьлизингополучателянамоментрасторжениядоговора; расходы лизингодателя в связи с заключением, исполнением и расторжением договора, а также изъятием предмета лизинга; плата за досрочный возврат кредитных средств и т. п.;
• в расчет предоставления лизингополучателя включаются стоимость реализованного предмета лизинга; предварительный платеж (лизинговые и иные платежи в расчет не включаются, п. 10.10.1 Правил).

В связи с прекращением договорных отношений и изъятием предметов лизинга возникла необходимость соотнести взаимные предоставления сторон. Лизингополучатель и ИП Дарижапов Э. Н., к которому на основании договора цессии перешло право требования части лизинговых платежей, обратились в суд с исковыми требованиями. Истцы полагали, что расчет лизинговой компании носит непрозрачный характер и нарушает эквивалентность встречных предоставлений. Порядок определения сальдо встречных предоставлений приводит к непропорциональному обременению лизингополучателя.

Ответчик ссылался на то, что лизинговые компании несут значительные расходы при расторжении сделки по обстоятельствам, за которые отвечает лизингополучатель, поэтому заложенный в п. 10.10.1 Правил лизинга алгоритм определения сальдо фактически направлен на компенсацию заранее определенных компанией потерь на согласованных договорных условиях применительно к правилам ст. 406.1 ГК РФ.

К числу этих расходов исходя из позиции общества «Сбербанк Лизинг» относятся не только расходы, которые можно взыскать с лизингополучателя в качестве убытков, но и иные потери, например затраты на содержание штата сотрудников по работе с проблемной задолженностью, юристов, и на ведение переговорного процесса.

Согласно позиции ответчика, принятой судами при рассмотрении дела, сумма закрытия сделки изначально предусмотрена условиями договора лизинга на случай досрочного прекращения его действия для возможности вернуть вложенное финансирование, погасить заранее определенные потери (ст. 406.1 ГК РФ) и не вносить плату за вложенное финансирование до конца действия договора лизинга. Сумма закрытия сделки не предусматривает учета всего объема лизинговых платежей по договору лизинга согласно графику платежей, а компенсация заранее определенных потерь, в отличие от убытков, исключает необходимость применения стандартов доказывания и раскрытия доказательств реального несения соответствующих потерь, в том числе в будущем.

Верховный Суд Р Ф определил, что выводы судов основаны на неправильном толковании ст. 406.1 ГК РФ, которая не позволяет дать алгоритму итоговых расчетов сторон договора такое обоснование, на котором настаивает ответчик.

Исходя из содержания ст. 406.1 ГК РФ и разъяснений, имеющихся в п. 15 и 17 Постановления Пленума В С РФ № 7, договоренность о возмещении потерь могла быть достигнута в целях фиксации или перераспределения между сторонами риска наступления тех или иных обстоятельств, связанных с исполнением договора и способных вызвать дополнительные имущественные потери у одной из них, либо в целях упрощенного привлечения одной из сторон к ответственности за нарушение обязательства, поскольку возмещение потерь осуществляется независимо от наличия нарушения (неисполнения или ненадлежащего исполнения) обязательства соответствующей стороной и независимо от причинной связи между поведением этой стороны и подлежащими возмещению потерями, вызванными наступлением определенных сторонами обстоятельств.

При этом, как прямо разъяснено в Постановлении Пленума В С РФ № 7, возмещению подлежат лишь те потери, которые уже понесены или неизбежно будут понесены в будущем, а соглашение о возмещении потерь должно быть явным и недвусмысленным. В случае неясности того, что устанавливает соглашение сторон (возмещение потерь или условия ответственности за неисполнение обязательства), положения ст. 406.1 ГК РФ применению не подлежат.

Таким образом, возможность применения ст. 406.1 ГК РФ к договорным отношениям должна быть прямо санкционирована их сторонами, а сама норма не допускает возмещения потерь в произвольном размере, поскольку не освобождает кредитора от раскрытия доказательств, подтверждающих как факт возникновения у него соответствующих потерь, так и разумность избранного сторонами алгоритма определения их размера.

Однако в договоре и Правилах лизинга отсутствовало указание на заранее определенный конкретный размер имущественных потерь, которые безусловно должны наступить у лизингодателя в случае нарушения обязательств лизингополучателем и (или) при наступлении обстоятельств, связанных с исполнением договора, риск наступления которых несет лизингополучатель. В договорах содержится лишь указание на алгоритм определения сальдо, не учитывающий приведенные разъяснения судебной практики относительно квалификации достижения сторонами соглашения о применении ст. 406.1 ГК РФ.

Верховный Суд Р Ф установил, что из договора и Правил лизинга явно и недвусмысленно не следует наличие договоренности сторон относительно заранее согласованного размера потерь в случае досрочного прекращения лизинга; алгоритм расчета, исключающий учет произведенных лизинговых платежей, не является порядком определения таких имущественных потерь применительно к правилам ст. 406.1 ГК РФ, а также нарушение произведенного ответчиком расчета сумм, не учитывающего перечисленных лизинговых платежей и принципов соотнесения взаимных предоставлений сторон, указанных в п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 N 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга».

Таким образом, в результате рассмотрения дела Верховным Судом Р Ф сформулированы следующие критерии применения ст. 406.1 ГК РФ:

• стороны должны прямо договориться о возмещении потерь;
• возмещение потерь не может определяться произвольно;
• сторона должна раскрыть доказательства, подтверждающие факт возникновения потерь;
• сторона должна доказать разумность избранного ею и другой стороной алгоритма определения размера понесенных потерь.

Дело АО «Мосгаз»

При рассмотрении указанного дела Верховный Суд Р Ф сослался на выводы СКЭС ВС РФ, сделанные в Определении от 02.03.2023 № 305-ЭС22−21 449. По обстоятельствам дела между ООО «Лечебный Центр-А» и АО «Мосгаз» заключеносоглашениеопорядкеосуществленияденежнойкомпенсациисобственнику инженерных сетей, сооружений и здания газораспределительной подстанции. Заключая соглашение, стороны исходили из того, что принадлежащие АО «Мосгаз» сети попадают в зону проведения строительных работ, поэтому возникает необходимость выноса их из зоны производства работ.

По условиям соглашения АО «Мосгаз» осуществляет вынос принадлежащих ему инженерных сетей (со сносом газораспределительной подстанции) из зоны производства работ путем ликвидации указанных объектов и последующего их восстановления, а ООО «Лечебный центр-А «компенсирует стоимость выполнения работ по ликвидации указанных объектов, восстановлению инженерных сетей и сооружений, а также иные затраты, связанные с регистрацией вновь построенных объектов. Суды квалифицировали правоотношения по ст. 406.1 ГК РФ.

Верховный Суд Р Ф отменил судебные акты, указав, что возмещению подлежат лишь те потери, которые уже понесены или неизбежно будут понесены в будущем, а соглашение о возмещении потерь должно быть явным и недвусмысленным. Очевидно, что стороны не преследовали такой цели, поэтому у судов не имелось оснований для квалификации спорного соглашения по ст. 406.1 ГК РФ.
Верховный Суд указал, что предусмотренная соглашением денежная компенсация выступает встречным предоставлением за согласие общества «Мосгаз» выполнить работы, и волеизъявлению сторон соглашения будет отвечать разрешение настоящего спора применительно (п. 1 ст. 6 ГК РФ) к положениям законодательства о договоре подряда, посвященным определению цены работ, их приемке и оплате.

Суды также обращают внимание на наличие в договоре ссылки на ст. 406.1 ГК РФ и условий, отграничивающих возмещение потерь от гражданско-правовой ответственности. Восьмой арбитражный апелляционный суд отказал в удовлетворении иска о возмещении потерь, которые были уплачены истцом в качестве административного штрафа в связи с исполнением договора (дело № А46−7659/2019). Суд также отметил, что истец, профессионально осуществлявший свою деятельность с использованием типовых договоров, имел возможность включить в текст точные формулировки, исключающие возможность двусмысленного толкования.

***

Таким образом, в Российской Федерации сформирована относительно устойчивая судебная практика по вопросу возмещения потерь. Основания для применения indemnity в английском и российском праве во многом совпадают. При этом с учетом позиций, изложенных Верховным Судом Р Ф, сторона должна раскрыть доказательства, подтверждающее несение ею потерь. В английской судебной практике наступление обстоятельства, указанного в договоре, само по себе служит основанием для возмещения потерь в согласованном сторонами размере. Имеется различие и в подходе к определению размера возмещения: при ясности формулировок договора английские суды взыскивают потери в полном объеме, независимо от соблюдения баланса интересов сторон.