Берегись, автомобиль!

Авторы: Дмитрий Казаков, Кирилл Шашков

Право граждан России свободно передвигаться и выбирать место пребывания установлено п. 1 статьи 27 Конституции Р Ф. Статьёй 55 Конституции в п. 3 закреплено, что данное право, как и остальные права и свободы человека и гражданина, могут быть ограничены только федеральным законом и только в той мере, в которой это необходимо для защиты здоровья, прав и интересов других лиц и так далее.

В частности, в системе законодательства России есть два закона, которые предусматривают применение мер для защиты здоровья и интересов широкого круга лиц в особенных (чрезвычайных) условиях. Это федеральный конституционный закон от 30.05.01 г. № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении» и федеральный закон от 21.12.94 г. № 68-ФЗ «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера».

Чрезвычайное положение может вводиться указом Президента Р Ф, но меры, предусмотренные законом «О чрезвычайном положении» в настоящее время не вводятся и не применяются.

Для ограничения прав граждан в период пандемии используются отдельные нормы закона «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера», причём те, которые предусматривают издание и применение нормативных актов субъектами Российской Федерации.

В частности, п. 1. статьи 11 закона «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» предусматривает, что органы государственной власти субъектов РФ принимают нормативные правовые акты в области защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций (п.п.а)).

Стоит обратить внимание на то, что нормативные правовые акты принимаются не в рамках объявленной (установленной) чрезвычайной ситуации, а именно — в области защиты от чрезвычайных ситуаций. То есть, для принятия нормативных актов субъекта не требуется наступления чрезвычайной ситуации как таковой.

Подпунктом у) пункта 1. статьи 11 указанного закона определены полномочия органов власти субъектов РФ — устанавливать обязательные для исполнения гражданами и организациями правила поведения при введении режима повышенной готовности.

Принимая во внимание взаимосвязанность всех указанных норм, Мэр Москвы С. С. Собянин 05 марта 2020 г. издаёт указ № 12-УМ «О введении режима повышенной готовности». Именно данным указом № 12-УМ от 05.03.20 г. и установлены обязательные для граждан и организаций правила поведения на территории г. Москвы.

Та часть правил, которая ограничивает свободу передвижения граждан по территории г. Москвы, (п.п. 4.1., п. 9 и п. 10 в редакции от 10.04.20 г.) прямо противоречит требованиям ч. 1 ст. 27 и ч. 3 ст. 55 Конституции Р Ф и не подлежит применению. Однако, тот факт, что по существу некоторая часть данных правил прямо нарушает требования Конституции Р Ф и не подлежат применению, относится к вопросам состава административных деликтов и не имеет отношения к системе норм, устанавливающих порядок привлечения граждан к ответственности.

То есть, власти субъекта Российской Федерации, и, в частности. Мэр г. Москвы, имеют полномочия устанавливать правила поведения при введении режима повышенной готовности, но не имели и не имеют права ограничивать само право граждан свободно передвигаться и пребывать в выбранном ими месте — но только регулировать порядок и условия этого, свободного, передвижения и пребывания.

Ответственность для граждан, нарушающих правила поведения при введённом в г. Москве режиме повышенной готовности, предусмотрена и федеральным, и региональным законодательством об административной ответственности.

Применявшиеся до недавнего времени нормы Кодекса об административных правонарушениях РФ (КоАП РФ), в частности — ст. 6.3. КоАП РФ, предусматривают ответственность за нарушения, выразившиеся в нарушении правил и невыполнении санитарно-эпидемиологических мероприятий.

Часть 2 ст. 6.3. КоАП РФ при наличии таких нарушений в период угрозы распространения заболевания, представляющего опасность для окружающих, либо в период осуществления на соответствующей территории ограничительных мероприятий (карантина), предусматривает наказание для граждан в виде штрафа в размере от 15 до 40 тысяч рублей, что и было подтверждено судебной практикой её применения в период пандемии.

Таким образом, для установления состава административного правонарушения при привлечении к ответственности по нормам федерального законодательства об административной ответственности, подлежали доказыванию обстоятельства, свидетельствующие о нарушении действующих правил.

С этой точки зрения указ Мэра Москвы от 11 апреля 2020 г. № 43-УМ не устанавливал как таковые новые и вообще какие-либо правила поведения для граждан и организаций.

Указом № 43-УМ от 11.04.20 г. власти г. Москвы ввели только порядок подтверждения соблюдения правил. Неисполнение требований данного указа об оформлении цифровых пропусков само по себе не может образовывать нарушений, предусмотренных КоАП РФ, поскольку сам пропуск правилом не является, но служит только подтверждением его соблюдения.

Однако на уровне законодательства г. Москвы, как субъекта РФ, до издания указа № 43-УМ от 11.04.20 г. был принят закон г. Москвы от 01.04.2020 г. № 6, которым внесены изменения, в частности, в Кодекс города Москвы об административных правонарушениях (закон г. Москвы от 21.11.2007 N 45). В кодекс города Москвы об административных правонарушениях была введена новая статья 3.18.1. об ответственности за нарушение требований нормативных правовых актов города Москвы, направленных на введение и обеспечение режима повышенной готовности на территории города Москвы.

Формулировка части второй данной статьи: «невыполнение гражданами требований нормативных правовых актов города Москвы, направленных на введение и обеспечение режима повышенной готовности на территории города Москвы», — позволяет привлекать к ответственности граждан за невыполнение любого нормативного акта, так или иначе связанного с введённым в городе режимом повышенной готовности.

Специально введённая оговорка — «если эти действия (бездействие) не влекут административной ответственности в соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях», позволяет исключить на территории города Москвы необходимое в силу федерального законодательства доказывание фактов нарушения гражданином правил поведения.

По смыслу статьи 3.18.1. Кодекса города Москвы об административных правонарушениях для наступления административной ответственности достаточно фиксации самого факта невыполнения требований нормативных актов г. Москвы, изданного в любой связи с режимом повышенной готовности — вне зависимости от законности самого этого акта, либо установленных им правил, либо от того, устанавливает ли он вообще какие-либо правила.

Отсылка в п. 2 приложения к указу № 43-УМ от 11.04.20 г. к правилам поведения, установленным в указе № 12-УМ от 05.03.20 г., нивелируется в данном случае оговоркой «…при соблюдении требований, установленных настоящим Порядком». Несоответствие нахождения граждан Порядку оформления и использования цифровых пропусков само по себе и является административным деликтом — с момента введения в действие такого порядка.

Исходя из изложенных обстоятельств, в связи с введением с 15.04.20 г. подтверждений в виде цифровых пропусков для передвижения по городу, имеются основания предполагать массовое применение ст. 3.18.1. Кодекс города Москвы об административных правонарушениях, как не предполагающей доказывания обстоятельств нарушения правил, но только и исключительно факта неисполнения требований — вне зависимости от их законности и/или обоснованности.

Санкция по ч. 2 ст. 3.18.1. предусматривает единственный вид наказания для граждан в виде штрафа с фиксированным размером — четыре тысячи рублей.

За повторное «несоответствие требованиям» нормативных актов города Москвы частью третьей этой же статьи предусмотрено для граждан наказание в виде штрафа — в размере пяти тысяч рублей.

Наиболее занимательной в контексте данной статьи выглядит часть четвёртая ст. 3.18.1., которая предусматривает наказание за нарушение требований нормативных актов, совершённое «с использованием транспортного средства».

При буквальном толковании диспозиции ст. 3.18.1. Кодекса города Москвы об административных правонарушениях, следует безусловно исключить возможность неисполнения, например, требований указа № 43-УМ от 11.04.20 г. при использовании транспортного средства вообще. Требования Порядка оформления и использования цифровых пропусков невозможно ни соблюсти, ни нарушить с использованием транспортных средств, поскольку таковые сами по себе в принципе не могут быть использованы для оформления пропусков. Для оформления и использования цифровых пропусков требуются цифровые устройства (компьютеры, мобильные средства связи и т. д.), каковым транспортное средство являться не может, а более никаких порядков указ № 43-УМ от 11.04.20 г. не устанавливает.

При нахождении гражданина без цифрового пропуска в транспортном средстве представляется возможным привлечение к ответственности за нарушение гражданином правил поведения (пребывания) на территории города Москвы с использованием транспортного средства, но уж точно — не за использование транспорта для несоблюдения порядка оформления. Однако, в таком случае не подлежит применению ст. 3.18.1. Кодекса города Москвы об административных правонарушениях, и потребуется доказывание обстоятельств нарушения гражданином правил поведения, но не требований об оформлении пропуска.

Очевидно, что при подготовке текста нормативного акта была допущена смысловая ошибка, что, однако, теоретически должно препятствовать применению только что введённой ч. 4 ст. 16.6. Кодекса города Москвы об административных правонарушениях, — о задержании транспортного средства в случаях, например, отсутствия у водителя пропуска согласно требованиям указа Мэра Москвы № 43-УМ от 11.04.20 г.

Следует отметить, что сотрудники органов внутренних дел (полиции) согласно п. 3. Ст. 2 закон г. Москвы от 01.04.2020 г. № 6 при выявлении нарушений, предусмотренных ст. 3.18.1. Кодекса города Москвы об административных правонарушениях уполномочены на составление протокола, но не на рассмотрение дела о нарушении.