О некоторых проблемах регистрации права собственности на газопроводы

Автор: Кирилл Шашков

Споры о праве на газопроводы, к сожалению, сложно отнести к разряду редких. Большая часть этих линейных объектов была построена в советский период, а также в период до принятия законов о государственной регистрации недвижимого имущества, а надлежащее оформление таких объектов требует значительных ресурсов.
Такая ситуация с необходимостью создаёт условия для различного рода действий по присвоению объектов газораспределительной системы. Тем не менее ситуация, сложившаяся при рассмотрении спора о правах на газопроводы «Махачкалагаза» заслуживает внимания, поскольку касается базовых принципов законодательства о регистрации недвижимости.

Итак, АО «Газпром газораспределение Махачкала обратилось в А С Республики Дагестан с иском о признании отсутствующим зарегистрированного права собственности ИП Назирбекова И. М. на наружные газопроводы протяженностью 54 331,8 м, 59 850,51 м, и 50 501,5 м, расположенные в городе Махачкала.

Требования были обоснованы решением Кировского районного суда города Махачкалы от 10.02.2006 в пользу ОАО «Махачкалагаз» (в настоящее время — акционерное общество «Газпром газораспределение Махачкала», истец) о признании права собственности на заброшенные газовые сети протяженностью 209 146 м. на территории города Махачкала. На основании решения суда право собственности истца на вышеуказанный газопровод было зарегистрировано Росреестром. АО «Газпром газораспределение Махачкала» владело и владеет по настоящее время указанным имуществом, принадлежащим ему на праве собственности.

При рассмотрении дела было установлено, что участки газопроводов, права на которые зарегистрированы за ответчиком Назирбековым И. М., протяжённостью 59 850,51 м., 50 501,5 м. и 54 331,8 м. совпадают с газопроводами, права на которые зарегистрированы на основании трёх решений Кировского районного суда г. Махачкала 2006 г. и 2010 г. за истцом — АО «Газпром газораспределение Махачкала».

А 8 октября 2020 года Арбитражным судом Республики Дагестан постановлено решение о частичном удовлетворении исковых требований, частично отказав в удовлетворении требований истца о признании отсутствующим права ИП Назирбекова И. М. на объект недвижимости общей протяжённостью 59 850,51 м.

Как указано судом первой инстанции, предметом спора по делу могли быть только те газопроводы, которые были построены до 10.02.2006 г, поскольку решение Кировского районного суда г. Махачкалы о признании права истца на газопроводы общей протяжённостью 209 145,5 м. было вынесено именно в тот день. А право истца на газопроводы протяжённостью 26 782,5 м. возникло на основании другого решения Кировского районного суда г. Махачкалы от 23.04.10 г., а зарегистрировано оно было 22.06.2012 г.
И в таком этом решении суда есть целых два имеющих значение обстоятельства.

То есть, с одной стороны, суд установил, что вообще все газопроводы И. М. Назирбекова, право на которые истец требовал признать отсутствующим, на самом деле принадлежат АО «Газпром газораспределение Махачкала». Но при этом отказался и признать отсутствующим право ответчика на объект длиной 59 850,51 м., что, разумеется, законным не представляется.

Но самое забавное то, что вместо объекта протяжённостью 59 850,51 м., суд признал отсутствующим право ответчика на некий объект протяжённостью 32 875,61 м. А объекта такого в Росреестре нет, и права на него у ответчика тоже, соответственно, никогда не было.
Как видно из сопоставления условных номеров объектов, суд счёл для себя возможным исключить некоторую часть протяжённости объекта, но указать остаток под тем же условным номером. И признать отсутствующим зарегистрированное право «не на весь объект». При этом, новых объектов суд не формировал и границ, определяющих параметры тех самых 32 875,61 метров протяжённости, не определил.

Вообще, правовая конструкция, описанная в пункте 52 Постановления Пленума Верховного Суда Р Ф N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», о признании права отсутствующим, как бы дополняет (уравновешивает) давно известные иски о признании права. И использование именно этого иска, согласно тексту постановления, в принципе предусмотрено как раз для случаев выявления зарегистрированного права на одни и те же объекты, не связанного с лишением владения, исключающих виндикацию.

Соответственно, предмет доказывания и значимые обстоятельства по определению должны быть сходными с исками о признании права.

Разница же состоит в том, что путём признания права объект как бы формируется, создаётся в судебном порядке. То есть, суд не связан в своих выводах критериями индивидуальной определённости, заявленными и учтёнными при регистрации иного права, иного объекта.

Совсем иное дело при признании права отсутствующим — в таком случае суд рассматривает дело именно о правах на тот самый объект, который учтён в Росреестре с конкретными характеристиками. А из содержания ст. 1 закона «О государственной регистрации недвижимости» № 218-ФЗ от 13.07.15 г. прямо вытекает, что в государственный реестр недвижимости вносятся данные об объектах с характеристиками, позволяющими определить их в качестве индивидуально-определённой вещи.

То есть, признать право на линейный объект в некоторых пределах, отличающихся от учтённых в государственном кадастре и/или реестре недвижимости возможно — это просто будет новый объект.

А вот признать отсутствующим можно только право на индивидуально-определённый объект. И ни сформировать новые объекты, ни «отказать в части» такого требования невозможно — либо зарегистрированное право на весь объект у правообладателя есть, либо оно отсутствует. Большим или меньшим оно в таком случае быть не может, оно может только быть или не быть.

В рассмотренном случае решение суда о частичном удовлетворении требования о признании отсутствующим права на объект, который не тот самый объект, безусловно будет обжаловано.

Хотя доказывание очевидного, как известно, в профессии юриста — и есть самое сложное.