Автор: Дмитрий Казаков
Еще раз поставим ребром и окончательно разрешим риторический вопрос: «На каком основании мэр Москвы „обязал“ москвичей не покидать места проживания?», тем самым ограничив их право, на свободу передвижения, и заодно, и другие конституционные (и не только) права.
В отношении права на свободу передвижения, в данном случае, речь идет не просто о соразмерном (конституционное требование) ограничении права, а фактически о лишении права, лишении свободы. Запрет покидать жилище в данном случае сходен с такой мерой пресечения права как домашний арест.
Любое ограничение права должно быть юридически и фактически обосновано, то есть должны быть приведены обстоятельства из которых следует, что ограничений нельзя избежать. Это фундаментальный правовой принцип.
Применительно к введению режима повышенной готовности этот принцип, это условие законности всякого юридического акта, как напоминание для ретивых нормотворцев, содержится в частности в Постановлении
Согласно пункта 25 документа в решении руководителя субъекта РФ о введении режима повышенной готовности должны быть определены «обстоятельства, послужившие основанием для введения режима повышенной готовности».
То есть я должен быть официально информирован о фактических и юридических обстоятельствах, на основании которых предполагается ограничить мое право. Чтобы я имел возможность быть убежденным и разумно согласился.
Я не могу, даже на веру, принять фразу: «В связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции» в качестве достаточного основания для запрета выходить из дома. Другой мотивировки Указ № 12-УМ не содержит. С таким же успехом я мог бы смириться с указанием: «В связи с приближением планеты Нибиру обязать граждан покинуть жилище и сооружать землянки в три наката».
Промежуточный вывод. В Указе не приведено ни фактических, ни юридических оснований, позволяющих считать введенный запрет покидать жилище законным.
